Елена Квашнина - Lai`a Gol
— Вызывай Шеймуса, — минуту спустя сдался Сорел.
— Отлично! — после разговора с главным инженером капитан вновь повернулся к другу. — Ну, рассказывай, что там у тебя такое случилось, что ты уже третью неделю ходишь злой, будто тысяча малурианских чертей?
— Ты хоть одного-то в жизни видел? — буркнул Сорел, окончательно смиряясь с мыслью, что отвертеться от разговора уже не получится.
— Я - нет, но если судить по рассказам нашего начальника научного отдела…
— Ну да, конечно. Этот, как напьётся, ещё и не такое увидит. А уж как потом расскажет! Сынок, кстати, достойный продолжатель традиций родины — такое же трепло балаганное. А с возрастом ещё и дальше пойдёт, пожалуй.
— Не уходи в сторону от темы, — безжалостно прервал его капитан. — Кто такая эта Лея?
— Моя… невеста, — нехотя произнёс вулканец, не желая вдаваться в подробности. — Во всяком случае, была ею на момент моего отлёта с Земли.
— @#&, - с чувством высказался капитан. — Чего ещё я о тебе не знаю?!
Сорел неуверенно пожал плечами.
— Но, я полагаю, не это загнало тебя в столь жестокую депрессию? — продолжил допрос неумолимый друг.
— Да уж, — тяжело вздохнул Сорел. — Не это…
* * *— Лея… Лея! — Эван осторожно потрясла за плечо сестру, мирно спящую над учебником философии. — Тебе письмо пришло. Кажется, от Сорела.
— Что?! — Лея резко вскинула голову, отбрасывая в сторону толстую потрёпанную книгу. — Где?..
— Где, где… У Серёгина спроси — он знает! Что ты там ищешь? Кристалл?! Ну правильно — с космического корабля, да почтовым голубем… На монитор посмотри, балда!
— Ой, и правда, — Лея досадливо махнула рукой и развернула к себе полупрозрачный плоский экран. — Эт-т-то ещё что такое?
— Письмо, — равнодушно пожала плечами Эван, перелистывая страницы конспекта. — Поди ещё и с извинениями… которых ты, кстати, совершенно не заслуживаешь.
— Действительно, — растерянно подтвердила сестра. — Письмо. Этот факт как раз сомнения не вызывает. Но вот от кого это письмо — ещё тот вопрос.
— Лея, ты в своём уме?
Вместо ответа Лея молча повернула экран плоскостью к Эван.
Младшая сестра посмотрела на текст. Затем на Лею. Затем снова на текст. Затем зажала рот рукой. Не помогло. Сдавленное хихиканье неотвратимо переросло в откровенный хохот, после чего Эван вытерла слёзы с лица и со стоном уронила голову на скрещенные руки.
— Чья это работа?
— Не знаю, — мрачно ответила Лея. — Однако сильно подозреваю, что без идейных авторов татуировки дело тут явно не обошлось.
— Что случилось? — с трудом оторвала голову от подушки заспанная Тира. — Ночь на дворе, а вы тут ржёте как две кобылы с несварением…
— Тира, во-первых, кобылы с несварением не ржут, а визжат и кусаются, во-вторых… ты только послушай это!
…Спустя минуту Тира уже сдавленно рыдала в подушку наравне с остальными.
Автор послания, представлявшийся Сорелом, на протяжении всего письма (весьма нехилого, надо заметить, формата) рассыпался перед Леей в извинениях за недостойное поведение, признаниях в вечной любви и заверениях в не менее вечной преданности. Поскольку ни то, ни другое, ни третье Сорелу свойственно абсолютно не было, Лея имела все основания предполагать, что письмо было написано не только без участия, но и без ведома её скупого на комплименты мужа.
— А как тебе вот это — «твои прекрасные синие глаза, чистые, словно раннее июньское утро»… — ткнула пальцем в монитор Эван.
— Они у меня правда зелёные, но всё равно — спасибо…
— Мне больше нравится другое, — Тира свесилась с кровати и заглянула в экран. — Где он обещает тебе кофе в постель подавать каждое утро. А, может, ну его, этого Сорела? Тут вон какой мужик воспитанный, да ещё и сам в мужья набивается…
— Кофе в постель?! Как говорится, лучше чай, и лучше в чашку… И вообще, лакать с утра кофе с нечищенными зубами — это варварство.
— К сожалению, автор письма не мог знать о том, что застукав меня с чашкой кофе в руках, Сорел, скорее всего, вылил бы мне его за шиворот, — хмыкнула Лея, сворачивая документ. — И это ещё в лучшем случае… Да уж. Хотела б я знать, у кого на «Худе» до такой степени за Сорела душа болит, что он не только выбил из него все подробности отпуска, но ещё и письмо за него написать сподобился!
— Хороший друг, — согласилась Эван. — Из тех, в присутствии которых и без врагов вполне обойтись можно — сами управятся…
* * *«…И в заключение хочу сказать, что чрезвычайно тронута и польщена тем, как вы отзываетесь о совершенно незнакомой вам девушке, тем более что, учитывая особенности характера одного нашего общего знакомого, ничего хорошего обо мне сообщить он не мог в принципе. Тем не менее, хотелось бы выразить вам своё искреннее восхищение проявленной инициативой и великолепным стилем письма в целом (хотя монолог главгероя из последнего дельтанского любовного романа этого сезона был всё же, на мой взгляд, перебором). Долгой жизни и процветания!
P.S. Сорелу привет передайте…»
— Ала-а-а-ан!!!..
* * *…За исключением истории с клингонами, Алекс никогда не бывала вне Земли с тех пор, как явилась в этот мир стараниями незабвенной Льскрл. Впрочем, удобная каюта бизнес-класса на небольшом звездолёте дальнего следования скорее напоминала ей комнату в общежитии Корпуса и не вызывала особого дискомфорта. Если вдуматься, никто ведь и не заставляет её посещать обзорную палубу. Да и была ли на этом судёнышке подобная достопримечательность? Выбирая способ передвижения, Алекс руководствовалась девизом «дёшево и сердито». Сбережения следовало экономить — неизвестно, сколько продлится её одиссея и удастся ли ещё заработать в пути. Хорошо ещё, что она не потеряла лицензию — сказалось заступничество Литгоу и нехорошая репутация Бестер — так что в полёте Алекс подрабатывала телепатом-посредником у коммивояжёров и страховых агентов, пользовавшихся услугами «трансгалактических линий» из-за более низких, по сравнению с локальными рейсами, цен. Несколько удачных сделок, в оформлении которых с наименьшим риском для её нанимателей ей посчастливилось помочь, пополнили личный счёт Алекс и прибавили уверенности в себе, которая, честно говоря, уже очень продолжительное время колебалась вдали от родной планеты, оставшейся позади в бездне Космоса.
На звездолёте быстро привыкли к симпатичной доброжелательной пассажирке. А уж когда она за два вечера добилась того, что капитанская дочка (редкостная тупица одиннадцати лет, хотя, впрочем, очень покладистая и миловидная девочка) запомнила, наконец, всю(!) таблицу умножения, её готовы были зачислить в экипаж.
Месяц пролетел незаметно. Маршрут звездолёта достиг точки, где Алекс должна была покинуть его борт и пересесть на захолустный местный транспорт, который раз в два месяца залетал на планету, назначенную ею себе как цель путешествия. Впрочем, данное расписание было чисто условным, и корабль вполне можно было ожидать недели две-три, если бы его капитану вздумалось вдруг совершить какой-нибудь дополнительный левый рейс всвязи с внезапно подвернувшимся контрактом. На счастье Алекс, в этот раз обошлось без сюрпризов, и, не без облегчения расставшись со своей утомительно привязчивой ученицей, мисс Форд благополучно отправилась по завершающему этапу своего крестового похода.
Спустя ещё две недели её нога ступила на пыльную почву «той самой» планеты. По странному совпадению, здесь, как и на Земле, в данный момент царила зима. Правда, мягкая и дождливая, но длиться ей предстояло не менее восьми календарных месяцев, то есть больше, чем полгода, и всё благодаря особенностям этой звёздной системы и положению календарной оси. Все эти данные Алекс узнала чисто случайно, и они совершенно её не интересовали, поскольку, с божьей помощью, она не собиралась задерживаться тут навечно.
Космопорт, улицы, аэрокары, здания и сооружения — всё выглядело серо-бурым и блестело от дождя. Этот серо-бурый блеск не придавал, однако, чистоты картине общего упадка. Низкие облака цеплялись за верхушки жалких «небоскрёбов» (не более ста метров высоты). Александра подняла капюшон водоотталкивающей куртки, покрепче затянула шнуровку на высоких ботинках, в которые были заправлены плотные походные брюки, поправила рюкзак на плечах и вышла под дождь на остановку аэрокаров. Час лёта — и она заняла тесный номер в средней паршивости отеле (по местным меркам и тарифам, разумеется). Разувшись и повесив сушиться куртку, она растянулась на кровати, заложив руки за голову, и уставилась в потолок, изучая трещинки и пятна на нём. Эта абстракция каким-то образом помогала ей упорядочить свои мысли ещё в детстве; не подвела и теперь.
Наутро в местных новостях появилось сообщение «Дочь ищет отца», снабжённое фотографией и подробным описанием последнего. О телепатии Алекс умолчала, хотя вряд ли до этого медвежьего угла долетели даже слабые отголоски уже не недавнего на Земле скандала.
